Научное издательство по общественным и гуманитарным наукам
Личный кабинет
Ваша корзина пуста.

Тюрьма свободного режима. Британец с диссидентским прошлым критикует иерархию нового порядка

«Независимая газета» EX LIBRIS / №33, 2 сентября 2004 г.
Ольга Балла

Один из ведущих современных социологов Зигмунт Бауман, британец польского происхождения с диссидентским прошлым, написал более двух десятков книг, без которых невозможно себе представить общественную мысль сегодняшнего Запада. У нас, однако, до сих пор вышло лишь несколько его статей да две книги: «Мыслить социологически» (1996) и «Индивидуализированное общество» (2002). «Глобализация» стала третьей. О глобализации Бауман пишет много и постоянно, но в этой небольшой книге, почти брошюре, он высказал самые основные свои мысли на эту тему.

По большому счету все рассуждения Баумана сконцентрированы на одном-единственном аспекте глобализации — на ее разъединяющем, «расслаивающем» мир действии, на формировании новых иерархий и в конечном счете — новой поляризации мира. В противовес прекраснодушным представлениям о глобализации как о небывалом приросте всеобщей свободы и равенства Бауман показывает, какие новые формы несвободы она несет. Принцип, согласно которому образуется социальная «пирамида» новейшего времени, Бауман называет словом «мобильность». Это она, именуемая иногда также «свободным передвижением в пространстве» — фактор расслоения «позднесовременной» эпохи. Бауман говорит — главный фактор, но по существу выходит, что единственный, так как о других у него просто нет речи или же они оказываются разновидностями все той же мобильности. Свобода передвижения, утверждает автор, — высшая ценность в новом «глобализующемся» мире, критерий и инструмент социального успеха. Она товар «вечно дефицитный и неравномерно распределяемый». Те, в чьих руках максимум возможностей свободного перемещения, являются хозяевами жизни. Они на вершине «пирамиды» и, не связанные никакими местными условиями и ответственностью, диктуют условия всем остальным.

Основание «пирамиды» образуют соответственно те, кто лишен возможности свободно передвигаться. Эти люди живут в состоянии неустроенности и незащищенности, в постоянном беспокойстве и страхе. Да и откуда взяться надежности и определенности, когда «локусы» в новоустроенном мире не способны самостоятельно определять свою судьбу? Так что нет никакого противоречия в том, что эпоха «объединения» мира вызвала массовое стремление народов к государственному суверенитету. Во-первых, весь этот суверенитет по существу иллюзорен, а во-вторых, тяга к нему этими же самыми «глобализующими» силами и стимулируется. Им выгодно иметь в управлении множество раздробленных, слабых государств, все функции которых сводятся по большому счету к полицейским: к наведению порядка внутри страны и изоляции нежелательных элементов социума. Именно тюрьма, тюрьма новейшего времени, уже не претендующая «исправлять» своих обитателей, но стремящаяся лишь как можно надежнее их изолировать (о ней идет речь в заключительной главе), — оказывается у Баумана самой красноречивой метафорой «глобализуемого» мира.

В своих формулировках Бауман эффектен и хлесткоафористичен, однако сдается, это все же точность скорее литературного, публицистического порядка. Автор явно не симпатизирует всему, что связано с глобализацией, и даже и не думает это скрывать. Так что текст получается темпераментный, но предвзятый. В сущности, Бауман полемизирует с ходячими идеологемами глобализации также в идеологическом ключе. Например, сводить все механизмы глобализации к одной лишь «мобильности» вкупе с ее техническими условиями — это значит соглашаться на серьезное упрощение. Бауман рассматривает социальные последствия «глобализующих» процессов, но фактически ничего не говорит об их социальных (а заодно и экономических) корнях. Как будто все дело в том, что стало возможным одним нажатием кнопки куда угодно передавать информацию. Да и вообще «глобализующие» силы — ускользающие-де, неуловимые в своей мобильности и экстерриториальности — получаются у Баумана какими-то совершенно, до бестелесности, анонимными. Между тем у них есть вполне конкретные адреса. Однако о явном доминировании в «глобализующих» процессах Соединенных Штатов тоже отчего-то не упоминается.