Вместо заключения - Теоретические проблемы актуальной этнополитики в России: Этносоциология модернизации современной России

Одним из наиболее устоявшихся стереотипов публикации научных исследований является едва ли не обязательное суммирование в заключительном разделе положений и выводов, составляющих, по мнению автора, суть проделанной им работы. Не секрет, что это чрезвычайно экономит время и силы читателя, которому будет достаточно пролистать введение и заключение, сравнить задачи с выводами, ну, может быть, для приличия заглянуть одним глазком в библиографию, чтобы потом никогда не открывать книгу, уже имея свое представление о ней.

Нам хотелось бы уклониться от следования такому стереотипу. Конечно, не для того, чтобы заставить потенциального читателя более тщательно ознакомиться с содержанием всей монографии, и уж, само собой разумеется, не для того, чтобы хоть чем-то выделиться из общего ряда.

Наверное, главная причина нашего отказа от традиционной формы заключения — это понимание, что подобное суммирование выводов является своего рода косвенным признанием завершенности текста, а значит, и стоящего за ним движения научной мысли. Но до этого, к счастью, еще далеко. По сути, для самого автора завершение данного текста в очередной раз подтвердило справедливость утверждения, согласно которому «горизонт удаляется синхронно приближению к нему».

В социологии, как, впрочем, и в любой отрасли социального знания, неизбывный конфликт теории и практики отражает, по сути, конфликт внутри самого исследователя, «разрывающегося между небом и землей». Любому ученому знаком старый парадокс, возникший, наверное, в одно время с первыми попытками человека посмотреть на мир «научным взором»: любая, даже самая сложная, теоретическая конструкция на самом деле направлена на упрощение реальности.

По мере того как работа над этим текстом близилась к концу, все острее становилось ощущение, что пришлось идти дорогой, которая непрерывно разветвляется, причем по обе стороны от нее расходятся другие дорожки (или дороги?) и тропинки. И приходилось волевым усилием заставлять себя не сворачивать в сторону, убеждать, уговаривать: еще успею, пройду по ним потом...

И сейчас, когда все-таки удалось поставить точку в конце основного текста, во сто крат яснее, чем в начале работы, понимаешь, что это не точка и даже не многоточие... Это возможность сесть и хорошенько подумать, перебирая в памяти те дороги, дорожки и тропинки, на которые так и не свернул.

И невольно приходит на ум фраза П. Фейерабенда: "Не только описание каждого отдельного факта зависит от некоторой теории (которая, разумеется, может весьма отличаться от проверяемой), но существуют также такие факты, которые вообще нельзя обнаружить без помощи альтернатив проверяемой теории и которые сразу же оказываются недоступными, как только мы исключаем альтернативы из рассмотрения«[1].

Поэтому весьма вероятно, что после эмпирической проверки сформулированной в этой монографии гипотезы, а может, и параллельно с ней (работа уже началась) придется вновь погрузиться в «теоретические дебри», отыскивая ту заветную тропинку, на которую ты когда-то не свернул. Возможно, что совершенно напрасно... И еще одна важная для адекватного понимания нашей позиции мысль.

Автор прекрасно понимает, что к предложенной им модели управления социокультурной интеграцией общества (и особенно к попытке использовать таковую для объяснения столь неоднозначной и во многих аспектах болезненной для современной России проблемы, как межэтнические отношения) можно предъявить те или иные претензии. Среди них, вполне возможно, прозвучит и упрек в «излишнем теоретизировании», что неявно подразумевает другой — в «отрыве от реальности».

Не будем лишний раз ссылаться на мнения авторитетов, убедительно объяснявших сложность взаимоотношений теории и практики, хотя бы в духе известной цитаты из И.-В. Гёте.

Скажем о своем понимании того, «из какого сора» растут теории. Во введении к монографии было вскользь упомянуто, что обращение автора к научному поиску в области межнациональных (или — что нам сейчас кажется более точным — межэтнокультурных) отношений как раз «произросло» из самой что ни на есть реальной практики.

Практика взаимоотношений между представителями разных этносов на территории Уральского федерального округа, наблюдаемая нами в процессе работы региональной общественной ассоциации «Большой Кавказ», еще раз продемонстрировала, что эмпирический путь регулирования межнациональных отношений вряд ли можно считать в достаточной степени надежным.

Образно говоря, постоянно присутствовало ощущение неких невидимых стен, на которые натыкалась не только собственная деятельность, но и усилия коллег. И как, наверное, защитная реакция разума, не пожелавшего в «информационный век» мириться с «нерациональностью сущего», проявилось вынесенное еще из студенческих лет представление о том, что где-то есть некое сокровенное знание, которое позволит, наконец, выйти за пределы чисто интуитивных реакций на конкретные ситуации.

Конечно, в движении «от практики к теории» нет ничего оригинального — это нормальный путь познания человеческим разумом окружающего мира. Проблема в том, что стоит только углубиться в тома социологических, культурологических, философских, исторических и прочих текстов, как становится ясно: искомое «сокровенное знание» рассыпается при ближайшем рассмотрении на множество «зеркал», едва ли не в каждом из которых отражается что-то совсем непохожее на то, что видишь сам, с чем постоянно сталкиваешься в своей повседневной, во многом культуртрегерской работе.

По сути, появление данной монографии, суммирующей несколько лет размышлений, чтение книг разных авторов, терминология и стиль мышления которых, нельзя не признать, не всегда «давались» с первого раза, а также долгие беседы с коллегами как по практической работе, так и по научной деятельности — это попытка найти свое собственное «теоретическое зеркало».

Дело не в претенциозности авторской позиции, а в понимании простого факта, что теория — это только инструмент, но такой инструмент, который должен быть «по руке» тому, кто им пользуется. Общение с людьми, практически решающими те же вопросы, убеждает в том, что многое из вышеизложенного близко и понятно им. И значит, позволительно будет предположить, что в данных теоретических изысканиях отразился не только личный опыт, но также знания и размышления некоторых из множества граждан нашей страны, которые и должны, по нашему глубокому убеждению, стать частью интеллектуальной элиты, способной обеспечить формирование устойчивого подвижного равновесия нормативно-ценностных «центра» и «периферии» новой России.

Примечания

1. Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки / Пер. с англ. и нем. — М., 1986. — С. 170.