История одного лагеря военнопленных

О Великой Отечественной войне известно много. Но написание ее истории продолжается по мере того, как появляются из рассекреченных архивов все новые документы и бесчисленные воспоминания ее участников. Существует определенный разрыв между классическими академическими исследованиями с тщательно выверенными фактами и оценками и эмоциональными, что совершенно естественно, работами, посвященными тем или иным событиям, в которых принимали участие авторы воспоминаний. Такова книга известного дипломата-арабиста Чрезвычайного и Полномочного Посла Василия Ивановича Колотуши «Лагерь содержания неизвестен… Место захоронения — Wlodomierz».

Автор не скрывает, что создание этой книги началось с поисков следов судьбы погибшего в плену в годы войны отца его покойной жены — И. Я. Митрюшина, а вылилось в историю одного из лагерей советских военнопленных. Однако в процессе работы эти сугубо личные поиски преобразовались в масштабное повествование о людях, чьи военные судьбы так или иначе переплетались с судьбой тестя автора книги. Это — серьезное, подкрепленное документами (в том числе и из немецких источников) исследование начального этапа войны. Оно основано на многочисленных воспоминаниях о тех ужасах, которые испытали советские солдаты, оказавшиеся в плену. Но главное, оно рассказывает о мужестве и стойкости, с которыми большинство из них переносили эти ужасы. Автор не обходит и тех, кто не выдержал, сломался, предал родину или по «идейным» соображениям согласился вступить в армию власовцев. Приводит конкретные имена тех, кто ранее бежал или был изгнан из СССР, а в лагере склонял военнопленных к предательству.

В центре исследования — лагерь в городе Владимир-Волынский (на Украине). Он начал функционировать уже 9 сентября 1941 года. Там из 10 тыс. военнопленных погиб каждый третий. В их числе тесть автора книги, еще один родственник и отец А.Адамишина (впоследствии — заместителя министра иностранных дел СССР. Он написал предисловие к этой книге).

Показательно, что среди узников были представители очень многих национальностей СССР, пожалуй, кроме уроженцев Галиции и Волыни, которые, если и попадали в плен, надолго в лагере не задерживались. Политика лагерных властей состояла в разделении заключенных по национальности и различном отношении к ним, стремлении противопоставить национальности друг другу. Даже еда для славян и выходцев из Северного Кавказа, Средней Азии и казаков готовилась в разных кухнях и по разным нормам. Предпочтения оказывались казакам, выходцам из кавказских регионов, всеми силами сеялась рознь между украинцами и русскими, в худшем положении находились евреи. За этим стояла не только политика, но и стремление упростить управление массой заключенных согласно принципу «Разделяй и властвуй».

Страшно читать о том, как функционировал лагерь, какую роль сыграли предатели в его управлении. Тяжелейшие условия жизни, пишет автор, расстрелы товарищей, соседей по бараку, голод, болезни, ощущение постоянно висящего дамоклова меча над собственной головой быстро обнажали сущность каждого узника. Кто-то держался, сохранял верность родине, некоторые пытались продолжать борьбу и проявляли неподдельные стойкость и героизм. Но были и те, кто осознанно или в целях самосохранения переходил на службу к немцам. Из них создавалась внутренняя управленческая структура: комендатура, внутренняя полиция, доносчики…

На примере этого лагеря раскрывается весь механизм системы лагерей, этой нацистской машины смерти. Автор приводит среди прочих воспоминания М. М. Гавриш: «По утрам… вскакивали, спешили на плац, чтобы встать в строй не последним. Автоматчики уже поджидали того, самого последнего. На него натравливали собак, озверевшие псы разрывали несчастного на части, потом, еще живого, его добивали автоматчики. Немцы заходили в казармы, шарили по закоулкам… и, если кого-то обнаруживали, ослабленного и замученного, расстреливали. А мы молча стояли на плацу, дрожа от холода… Кормили раз в сутки. Пищу — баланду с гнилой картошкой, отрубями и пшеном отпускали по талонам… Хлеб… хлебом нельзя было назвать, так, суррогат — отруби, древесные опилки и что-то еще липкое…»

Другой бывший узник лагеря П. П. Стефановский вспоминает: «В связи с тем, что… мы находились в антисанитарных условиях, ни разу не мылись в бане, уж не говоря о смене белья, у нас завелись вши и начались болезни — сыпной тиф и дизентерия». Можно много приводить страшных подробностей быта, но важно отметить, что и тогда люди стремились оставаться людьми, даже организовывали концерты художественной самодеятельности, которые, как вспоминают, служили, пусть и слабым, но утешением для узников. Но в целом, подчеркивает автор, пребывание в лагере сводилось к медленному угасанию от голода и болезней либо мучительному ожиданию момента, когда его номер вдруг будет назван на утренней перекличке и его в колонне других узников поведут к опушке леса, где накануне были вырыты расстрельные рвы…

Даже в тех страшных условиях, хотя данных об этом сохранилось совсем немного, в лагере функционировало подполье. Была предпринята попытка побега, но все ее участники погибли. Одной из важнейших задач подполья было установление связи с внешним миром, получение информации о реальном положении дел на фронте. Такие каналы были найдены, и даже несколько. Военнопленные, выходившие в город, каким-то образом сумели раздобыть радиодетали, из которых собрали радиоприемник, позволявший слушать передачи советского радио. Была также установлена связь с антифашистским подпольем, действовавшим во Владимире-Волынском, с помощью которого удалось организовать побег нескольких заключенных из лагеря. В. И. Колотуша приводит много фамилий тех, кто продолжал борьбу как в лагере, так и вне его.

Выжить в лагере было большим везением. Автор критически исследует приводимые в различных источниках цифры числа заключенных (от 40 до 92 тыс. человек) в лагере и приходит к выводу, что в реальности в 1941–1943 годах там было 56–57 тыс. советских военнопленных из числа офицеров, младших командиров и рядовых. 25 тысяч из них погибли в лагере и были захоронены в братских могилах и расстрельных рвах неподалеку от лагеря. Невозможно повторить описываемые автором приемы, применявшиеся для умерщвления заключенных. Пожалуй, расстрел был самым «гуманным» из них по сравнения с травлей собаками, выбрасыванием ослабленных людей на холод и т. д. После официального расформирования лагеря, в сентябре 1943 года, его работа не прекратилась, и пленные продолжали поступать, однако никакой статистики за этот период не сохранилось.

Одним из способов выживания было предательство или видимость предательства. Администрация лагеря во исполнение указаний вела пропагандистскую работу среди заключенных, призывая их вступать на путь борьбы «с Советами», особый акцент делался на представителей ряда национальностей, религиозных и этнических групп — выходцев с Кавказа, казаков, мусульман. Их обрабатывали с особым усердием, создавали улучшенные условия пребывания, раздували тему их угнетения в СССР, рисовали красивое будущее после победы рейха.

Такая работа не проходила даром. Немалое число заключенных, поверив пропагандистам, соглашались на сотрудничество с оккупантами, некоторые из них впоследствии использовались на вспомогательных работах в армии рейха, а часть после соответствующей подготовки забрасывали за линию фронта для ведения подрывной работы и саботажа. Но именно на такую перспективу соглашались те, кто хотел вырваться из плена и вновь сражаться в рядах Советской армии против фашистов. При всем внимании немцев к тем, кто соглашался на сотрудничество с ними, их тщательных проверках, были и те, кто таким путем спасся из плена. Значительная часть, пишет автор, созданных немцами Армянского, Грузинского, Северо-Кавказского легионов перебежала на сторону советских войск. Аналогичная ситуация наблюдалась и в частях Волжских татар. Другой вопрос, как к ним относились у нас. Даже после Победы бывшие узники фашистских лагерей да и члены их семей оказались уже в лагерях советских, были поражены в правах.

Автор отмечает, как уже указывалось выше, что фашисты особенно выделяли жителей Западной Украины, Галиции и Волыни, освобождая их из плена, фактически способствуя их вовлечению в украинские националистические формирования, которые, как вспоминают бывшие узники, не только охраняли лагерь, но и расстреливали заключенных. Их деятельность продолжалась и после войны. Понадобилось несколько лет, чтобы очистить окрестности города от этих нежелательных элементов.

В. И. Колотуша проделал огромную работу с документами, воспоминаниями, чтобы создать картину функционирования одного из фашистских лагерей смерти. Конечно, его описание может быть экстраполировано и на другие лагеря, по которым, думается, тоже нужно провести подобную работу. Сейчас, когда отмечается 75-летие нашей победы в Великой Отечественной войне и остается мало тех, кто лично сохранил воспоминания о ней, это особенно важно для памяти народа.

Нет сомнения, что книга В. И. Колотуши — достойный вклад в сохранение этой памяти.

«Лагерь содержания неизвестен… Место захоронения – Wlodomierz». История одного из лагерей советских военнопленных Колотуша В.И. 2018 г. 600 Р 450 Р